В комнате пахнет деревом и золой. Она держит в руках связку ключей от буфетов, переходящие по наследству от одной Самирес к другой вместе с хрипотцой в голосе, постоянными обещаниями больше не курить и выбросить из дома все ковры.
Последний луч солнца гаснет в сердцевине мака. Она докуривает сигарету. Вдали темнеют очертанья гор и светятся призрачные фигуры детей Шагала, полукровок, засиненных болью и сиротством, которая бывает только в детстве. Их лопатки остры, а сандалии слишком тяжелы, чтобы оторваться от земли. Для этих полукровок есть только эти сумерки и этот дом с курящей женщиной и старыми коврами.
Полукровки сиреневыми всполохами исчезают в полутьме, и снова возвращаются на землю пением цикад.
Она склоняет голову.
Пой, мой сверчок. Пой. Лето твое бесконечно.
