Хамсин набивает мне обувь горячим песком,
Лиловая даль из глубин моей паранджи
Мне кажется долгим и странно-мучительным сном.
В пиалах с цикорием тонут смуглые лбы,
Браслеты говорят на тонком своем наречье,
В корзинах дев и не смирившийся худобы
Плоды инжира, твоей сукровицы предтечи.
А ночь холодна и нас собирает в гроздья
Вины, печали, гордости и женского гнева,
И полыхает нами темный полый воздух,
Хамсином возвращая нас из алого зева.
